Полет летучей мыши [= Нетопырь ] - Ю Несбе

Ключица – кость хрупкая и уязвимая. Харри прицелился и ударил. Но импульс, полученный от «Рода», не согласовался с глазомером, и Харри попросту пнул воздух.

– Укокошу, – пообещал Хан и занес над головой тяжелые, как кузнечный молот, кулаки. Удар пришелся Харри по грудной клетке, мгновенно приостановив все кровеносные и дыхательные функции. Поэтому он не увидел и не услышал, как в бар вошел чернокожий человек, который сорвал со стены мяч времен матча Австралия – Пакистан 1969 года, – прочный предмет диаметром 7,6 сантиметра и весом 160 граммов. Вошедший наклонился вперед и взял небольшой разбег, в конце которого отведенная назад и согнутая в локте рука с огромной силой совершила горизонтальное движение, как в бейсболе, а не в крикете, где бросок производится из-за головы прямой рукой по дугообразной траектории. Так что мяч не упал, как положено, на землю, а продолжил движение к цели.

В отличие от «Рода» Чингисхан не оставил своему «малому мозгу» времени для размышлений, и, когда мяч ударил его в лоб, моментально отключился. Его тело начало падать. Оно все падало и падало, как взорванный небоскреб.

Тем временем из-за стола встали трое оставшихся, и вид их не сулил ничего доброго. Темнокожий шагнул вперед, небрежно подняв руки в низкой защитной стойке. Один из троих бросился на него.

Харри, несмотря на дымку перед глазами, идентифицировал новое действующее лицо, угадав, что оно, успешно уклонившись и разведав двумя легкими ударами левой руки расстояние, апперкотом правой пошлет противника в нокаут. По счастью, все это происходило в узкой части зала, где все трое напасть на него не могли. Пока первый противник выбирался из нокаута, в бой кинулся второй, более осторожный. Его боевая стойка наводила на мысль, что у этого бойца есть пояс какого-нибудь цвета в каком-нибудь единоборстве с азиатским названием. Первый, пробный удар был отбит, а дальнейший разворот с обязательным ударом ноги не дал результата – темнокожий увернулся.

Зато быстрая серия левая-правая-левая оказалась весьма результативной, отбросив каратиста к стене. Темнокожий подскочил к нему и довершил начатое прямым ударом левой, так что голова с неприятным звуком стукнулась о кирпичную кладку, и боец сполз по стене на пол. Метатель мяча ударил его еще пару раз, но это было уже лишнее.

Сидящий на табурете «Род» остекленевшим взглядом наблюдал за сценой.

Щелкнуло лезвие складного ножа. Пригнувшись и широко раскинув руки, в бой ринулся третий противник. Как раз в этот момент «Рода» стошнило на собственные ботинки – верный признак сотрясения мозга, отметил Харри удовлетворенно. Его и самого стало подташнивать, особенно когда он увидел, как оклемавшийся первый противник сорвал со стены биту и подошел к боксеру сзади. Третий, с ножом, стоял теперь рядом с Харри, не обращая на него внимания.

– Сзади, Эндрю! – крикнул Харри, повисая на руке с ножом.

Он услышал глухой и сухой треск биты, грохот столов и стульев, но внимание его было приковано к человеку с ножом – тот вырвался и теперь кружил возле него, театрально размахивая руками и полоумно ухмыляясь.

Не сводя глаз с противника, Харри принялся шарить по столу в поисках хоть какого-то оружия. От стойки доносились удары крикетной биты.

Человек с ножом рассмеялся и стал подходить ближе, перебрасывая оружие из одной руки в другую.

Харри прыгнул вперед, ударил и отскочил назад. Правая рука противника повисла как плеть, нож, звякнув, упал на каменный пол. Сам он с удивлением воззрился на правое плечо, из которого торчала шпажка с кусочком шампиньона. Правая рука отказывалась двигаться. Все с тем же удивленным видом он левой рукой потрогал шпажку, будто проверяя, не мерещится ли она ему. «Наверное, угодил в мышцу или нерв», – подумал Харри и ударил снова.

Он понял только, что попал по чему-то твердому – от кисти к плечу пробежала резкая боль. Противник отступил на шаг и обиженно посмотрел на Харри. Из одной ноздри у него вытекала густая струйка крови. Харри потер руку. Потом поднял кулак снова, но передумал.

– Так я себе костяшки собью. Может, просто сдашься? – предложил он.

Противник кивнул и плюхнулся рядом с «Родом», который по-прежнему сидел, зажав голову коленями.

Когда Харри обернулся, он увидел, что Барроуз стоит, направив на первого из нападавших пистолет, а между покореженных столов безжизненно распростерся Эндрю. Кое-кто из посетителей удрал, кое-кто стоял и с интересом наблюдал за происходящим, но большинство сидели и смотрели телевизор. Крикетный матч Англия – Австралия.

Когда за ранеными приехала машина «скорой помощи», Харри позаботился о том, чтобы Эндрю забрали первым. Сам он шел рядом с носилками. У Эндрю еще шла кровь из уха и жуткий хрип вырывался из горла при дыхании, но он все-таки пришел в себя.

– Не знал, что ты играешь в крикет, Эндрю. Отличный бросок, но по-моему, слишком жестко.

– Да, ты прав. Я неправильно оценил обстановку. Ты полностью держал ситуацию под контролем.

– Нет, – ответил Харри. – не буду врать: не держал.

– Ладно, – сказал Эндрю. – И я не буду врать: у меня дико болит башка и я жалею, что вообще сюда приперся. Было бы справедливее и лучше, если бы вместо меня лежал ты. Я не шучу.

Когда уехала «скорая помощь», в баре остались лишь Харри и Барроуз.

– Надеюсь, мы не наломали тут у вас дров? – спросил Харри.

– Да нет, ничего. Кроме того, моим посетителям иногда по вкусу живые зрелища. Но теперь тебе надо держать ухо востро. Боссу этих ребят не понравится, когда он все узнает, – ответил Барроуз.

– Вот как? – Харри показалось, что Барроуз готов что-то ему рассказать. – А кто их босс?

– Я тебе ничего не говорил, но парень на твоей фотографии здорово на него смахивает.

Харри медленно кивнул:

– Теперь я предупрежден. Значит, вооружен. Вы не против, если я возьму еще одну шпажку?

Зубной врач на Кингз-Кросс с первого взгляда определил, что над восстановлением сломанного посередине переднего зуба придется покорпеть. За подготовительную работу Харри выдал ему щедрый гонорар, надеясь, что начальница полиции Осло позже возместит эти расходы.

В участке Харри узнал, что у Эндрю сломаны три ребра и сильное сотрясение мозга, так что он проваляется на больничной койке минимум неделю.

После обеда Харри попросил Лебье съездить вместе с ним навестить больного. Они доехали до больницы Сент-Этьен и оставили запись в журнале посещений – огромном фолианте, лежавшем в регистратуре перед еще более огромной медсестрой. Харри попытался спросить, куда идти дальше, но медсестра только показала на себя пальцем и покачала головой.

– Она не говорит по-английски, – объяснил Лебье.

Они пошли дальше и наткнулись на молодого и улыбчивого дежурного администратора, который занес их имена в компьютер, сообщил им номера палат и объяснил, как пройти.